Академик В. М. Глушков – пионер кибернетики - Деркач В.П - Страница 79

79

годов, когда появились киноленты, интересные и для знатоков, и для массового зрителя прежде всего постижением героя военных лет. Это уже был не тот герой, который с экрана вошел в нашу жизнь в предвоенные годы. Ведь вместе с опытом борьбы и побед он вобрал и новый опыт общенародной жизни – трагический опыт военных утрат и послевоенных проблем, но остался таким же привлекательным, близким.

Я упомяну здесь прежде всего “Балладу о солдате”, которая тоже относится к числу лент, явившихся откровением и для знатоков, и для зрителей. Мне трудно судить о степени ее популярности сравнительно с популярностью таких лент, как “Чапаев” в 30-е годы или та же трилогия о Максиме; но мне думается, что именно в период появления кинолент, духовно родственных “Балладе о солдате”, наметился и качественно новый критерий зрительской популярности того или иного кинопроизведения или даже целого направления в киноискусстве.

– Коль скоро вы выделили “Балладу о солдате”, не могу не поделиться впечатлениями от одного из заседаний телевизионного “СПОР клуба”, на котором юные зрители размышляли о “Балладе...”, а вернее, о герое фильма – Алеше Скворцове.

Разговор, на мой взгляд, сложился интересный и показательный. И дело не только в верности и глубине сегодняшних ребячьих суждений по поводу военных испытаний и поведения человека в экстремальной ситуации, на фронте,– здесь наши ребята понимают все настолько точно и тонко, что только по этим их суждениям можно составить более чем доказательное свидетельство зрелости их гражданского самосознания. Так вот, через два десятилетия после выхода фильма новое поколение не просто приняло историю Алеши Скворцова с редкостным эмоциональным проникновением, но и вполне аргументированно обосновало свою позицию. И, знаете, отдавая должное нравственной цельности Алеши Скворцова, нынешние его ровесники полагают, что этих личностных качеств героя военной поры было бы недостаточно, чтобы в послевоенные годы стать хозяином жизни.

– Это можно понять, когда искусство, в том числе экранное, берется за отображение событий крупного социально-нравственного накала, будь то революция, становление социалистического общества в годы первых пятилеток или военные испытания, где сама реальная атмосфера предполагает ежеминутный героизм характера и поведения. В таких ситуациях, думаю, художнику легче выявить положительного героя, чем в ситуации сравнительно стабильной, пусть даже и не менее проблемной. А ведь современная усложнившаяся и усложняющаяся жизнь такова, что требует от человека наряду с самыми благородными импульсами, и порывами способности к длительному, планомерному освоению сути проблем и явлений. Так что кино, как и общество, делает сегодня совершенно естественный переход к осознанию многосложной проблемности нашего времени и его реального героя.

Но, знаете, я бы не взялся сейчас даже отдаленно подсказывать какому-либо режиссеру, как и каким изобразить современного положительного героя. Что же касается самих проблем современности, к которым обращается кино, то для меня в этом ряду оказываются интересными фильмы, заставляющие думать по разным поводам: по поводу социалистического строительства, управления экономикой, хозяйством и по поводу острых социальных проблем, которых в настоящее время много.

– К решению целого ряда проблем управления современной экономикой и народным хозяйством, к разработке и внедрению автоматических систем управления производством направлены непосредственные усилия вашего научного коллектива, с ними связаны ваши личные научно-практические интересы; и, наверное, наряду с темой науки, о которой, надеюсь, речь пойдет впереди, так называемая “производственная тема” в искусстве тоже способна вызвать у вас особую, еще и профессиональную реакцию.

На “производственную тему” снимается в последние годы немало фильмов, но, как показала жизнь, испытание временем и нашей памятью выдерживают немногие. И дело здесь не только в актуальности поднятых именно в этих фильмах проблем, а еще и в степени профессионального мастерства. Поэтому в который раз мы называем “Премию” А. Гельмана и С. Микаэляна, “Обратную связь” А. Гельмана и В. Трегубовича, “Человека на своем месте” В. Черных и А. Сахарова, “Собственное мнение” В. Черных и Ю. Карасика, “Самый жаркий месяц” Г. Бокарева и Ю. Карасика.

– Что ж, я видел некоторые фильмы на “производственную тему” и, зная современное производство, могу подтвердить, что в этой области хозяйственно-экономической деятельности существуют по-настоящему драматические ситуации, не случайно привлекающие внимание кинематографистов. Но, видите ли, очень часто сами ситуации разворачиваются в такой сфере, которая не всегда понятна не то что художнику или рядовому зрителю, но, к сожалению, и некоторым специалистам, особенно когда высказываются непривычные, “некомфортные”, с точки зрения устоявшейся практики, суждения и идеи.

Так что построить на этой базе кинокартину, которая была бы и реально проблемной, и художественно примечательной, и воспринимаемой широкой аудиторией, более чем сложно. Здесь, наверное, художнику требуется некоторый сверхталант что ли, чтобы он смог, не потеряв глубины проблемы, оказаться на должном эстетическом уровне, привлекая и сохраняя – не только за счет остроты вопроса – серьезный зрительский интерес.

В том же, что зрители интересуются проблемами экономики современного производства и управления производством, сомневаться не приходится. И кино в этой связи взяло на себя заметную часть социально-нравственной работы, не сделанной или недоделанной другими общественными институтами и службами.

Я считаю, что лучшие фильмы “производственной темы”, быть может, компенсируют до известной степени недостаточную активность таких областей общественных наук, как социология, общественная психология и тому подобные. У нас очень мало квалифицированных исследований такого рода. Причем даже если они периодически выполняются, то в лучшем случае на аналитическом уровне, а уж чего-либо практически предложить или внедрить...

В фильме же обычно что-то предлагается; наверное, и нельзя создать по-настоящему проблемный фильм о современном производстве, только констатируя факты, когда, к примеру, все говорят, что такое плохо, но никто не задумывается над тем, как сделать хорошо. Кто-то что-то должен предложить – нечто осуществимое, хотя бы и проблематически. Поэтому режиссер и сценарист невольно должны думать за социолога, за психолога: а что же предложить?

Они могут, конечно, предложить или предположить неверное, и, если бы социология и общественная психология были развиты достаточно хорошо, специалисту в данной области, активно влияющему на практику жизни, “рецепты” кинематографистов могли бы показаться примитивными, утопическими, как и соответствующие высказывания героев фильма. Но поскольку в науке и практике существует известный дефицит квалифицированных деловых рекомендаций, то суждения героев фильма нередко еще оказываются откровением для их коллег по ту сторону экрана.

И хотя это, мягко говоря, неправильное положение, я не к тому веду, чтобы кино сейчас по мере возможности этого не делало. Напротив. Не дай бог ему уйти от столь животрепещущих проблем. Ведь если зритель не находит четких программ их разрешения в популярных лекциях и беседах, в массовых брошюрах и тому подобных специализированных изданиях, то его тем более интересует точка зрения авторов и героев фильмов.

Знаем же мы,