Мурена - Кузьмин Сергей Трофимович - Страница 3

3

изношены, а ржавые металлические корпуса имели столько заплаток, что капитаны опасались, и не без основания считали, что риск выхода в океан был огромным. Тем не менее, все погрузились в срок.

В ночь 11 апреля легли на заданный курс. Практически сразу начались поломки в машинах и ходовых механизмах, но плавбаза не напрасно сопровождала караван. Ремонт был небольшим, справлялись силами экипажей, а при возникновении трудностей бригады с «Камчатки» быстро устраняли неисправности.

Третьего мая прибыли в порт назначения. С раннего утра стали к разгрузке. Начальник флотилии собрал капитанов у себя в кают-компании. Объявил: предстоит в короткий срок провести полный и окончательный ремонт для перехода через мыс Горн в заданный квадрат Южной Атлантики, где будут ждать дальнейших указаний. Пойдут пустыми, поэтому остается лишь пополнить запасы пресной воды и провизии.

Моряки заволновались. Идти через Горн с бурными водами и осенними (а в Южном полушарии давно гуляла осень) штормами, на этих старых лоханках, да еще и пустых? Но начальник ответил, что это не обсуждается. Это приказ. Возмущению и удивлению моряков не было предела. Долго спорили, доказывали, убеждали. Все было напрасным. Деваться некуда. Все-таки советские люди. Коммунисты...

Разошлись по кораблям, стали еще более тщательно готовиться к тяжелому переходу. Сухогруз, стоящий под разгрузкой, оставили в порту. После того, как опустеют трюмы, было приказано загрузиться измельченной кожурой цитрусовых плодов и скоро возвращаться во Владивосток.

Девятого мая отчалили и, набрав ход, растворились в сиреневой дымке, потерявшись в неспокойном океанском просторе, отчаянно презрев опасность и коварство морских глубин, необузданность стихии ураганов, надеясь лишь на собственные силы и удачу.

У экипажей флотилии появилось острое тревожное чувство, – этот переход в заданный квадрат окажется последним…

Глава 4

Тридцатичетырехлетний Андрей Сергеев, старший помощник командира «Мурены», капитан третьего ранга, с утра находился в ужасном подавленном состоянии.

Среднего роста, крепкого сложения, с правильными чертами лица вид имел мужественный и решительный. Строгий к команде, несколько склонный к крайностям и перегибам, но в душе добрый и доверчивый человек, переживающий после объявленного взыскания или резкой фразы. Он не был карьеристом и старался выглядеть педантично, но импульсивность поступков выдавала избыточный темперамент характера. Впрочем, это не мешало службе. Лодка и экипаж неустанными заботами старпома находились в надлежащем состоянии. Его боялись и уважали матросы и мичманы, отдавая должное требовательности и честности. Офицеры помогали и поддерживали Андрея, отношения между ними были отличными. По службе все было в полном порядке.

Но дела семейные неизменно становились источником депрессии. Восьмилетний сын Олег удивлялся иногда находящей на отца угрюмости…

Жена Людмила, – стройная зеленоглазая брюнетка, очень эффектная, признанная первой красавицей гарнизона. Она-то и была источником беспочвенной ревности и частой меланхолии Андрея. Умела и любила нравиться мужчинам, привлекать внимание, быть на первых ролях. Была как все красивые женщины тщеславна, с удовольствием принимая ухаживания, не переходя, впрочем, условных границ. Никогда не изменяла мужу, была умна и чистоплотна. Любила горячо и страстно, но не могла ничего поделать с собственной популярностью.

Это сильно раздражало Андрея. Умом понимал, что все пустое, но сердце трепетало, видя, как она флиртует. Ругался и скандалил, затем умолял. Ничего не помогало, только изводил себя, а смириться никак не мог. И она ни в чем не отступала! Женщины, кто их поймет?

Вот и вчера, в праздник Дня Победы, после парада и торжественного ужина в Доме офицеров, весь вечер танцевала и веселилась то с особистом из штаба флота, то с командиром ракетного крейсера, то с мальчишками лейтенантами кружилась в легкомысленном вальсе…

Андрей наблюдал и только скрежетал зубами в бессильной ярости. Дома был грандиозный скандал, взаимные претензии, слезы, ненужные слова. Никто не хотел уступать. Спать отправились далеко за полночь, порознь, возмущаясь, что никак не могут понять друг друга.

В час, когда после плотного обеда команда подводного корабля отдыхала, Андрей находился у себя в каюте и мрачно терзался воспоминаниями. В дверь осторожно постучали.

– Войдите, – старпом встряхнулся, снял с лица маску безысходности.

– Здорово, Семеныч! – вошел замполит. – Чего хмурый такой?

– Здравия желаю!.. Да нет, все в порядке, – Андрей не обрадовался визитеру.

Капитан второго ранга Тараканов Иван Ильич, сорока трех лет от роду, в глазах экипажа казался фигурой странной и немного комичной. Лицо имел круглое, добродушное. Под вздернутым носом-пуговкой свисали наподобие моржовых клыков пышные черные усы.

Упитанный, невысокий ростом, он был на редкость подвижным и легким на подъем. Мог не спать сутками, частенько появляясь там, где его не ждали. Будучи человеком мягкотелым и робким при принятии ответственных решений, он был незлобивым и не к месту остроумным. Много внимания отдавал личному составу, вел политзанятия, пытался быть лояльным с матросами. Заводил и пополнял досье на каждого члена экипажа лодки, пресекая иногда появляющиеся неуставные отношения в низах, беседовал и доводил до командного состава политический курс партии и решения съездов.

Имел двух взрослых дочерей. Жена Жанна Олеговна, – сильная женщина, замужем второй раз. До этого ее избранником был сослуживец замполита. Расстались из-за частых неприкрытых измен бывшего супруга.

За Тараканова она вышла из чувства протеста, назло бывшему мужу. Полностью подчинила себе замполита, совершенно парализовав все его робкие волевые потуги, и угрозами заставила выбросить даже зачатки мыслей о других женщинах. Он не стал спорить и во всем слушался грозную супругу.

– Слышал Семеныч, скоро поход! Какие-то испытания. Двух инженеров из Ленинграда прислали, сегодня к вечеру будут здесь.

– Да знаю, – Андрей недовольно поморщился. Места на лодке было немного, и чтоб разместить специалистов придется кого-то из мичманов отправлять в кубрики к матросам.

Вообще хорошо, что поход, хоть как-то можно будет отвлечься. Но знал, что ревность достанет его и глубоко под водой. А тут еще врач, месяц назад направленный на «Мурену», – капитан медицинской службы, волокита и бабник, влюбленный и не скрывающий этого в его жену, будет постоянно напоминать о ней.

Михаил Бычков, тридцатилетний эскулап, был безнадежно влюблен в Людмилу. Впрочем, он был неглуп и ни на что не надеялся. Она была дамой сердца, объектом поклонения. Считал ее идеальной женщиной и по хорошему завидовал Андрею.

Высокий и худощавый, с меланхоличными чертами лица, он любил женщин и всегда пользовался успехом. Честный и принципиальный по отношению к замужним дамам. Сам был женат, но развелся из-за измены жены. Женщинам Михаил Андреевич не доверял, но желание понравиться было сильнее. Характер имел добрый и самолюбивый. Капитан не без основания считался знатоком женской красоты и психологии. Трепетно любящий искусство и старинную живопись, был приятным внимательным собеседником, отзывчивым человеком и хорошим специалистом.

На лодке работы для врача немного. Моряки