Маски. Иллюзия заблуждений - Медведева Алена Викторовна - Страница 50

50

для меня верлианца.

Но Ньер был не похож сам на себя. Никакой мрачности во взгляде, напряженной скрытности и вечно угрюмого выражения лица. Наоборот…

– Теперь им точно разрешат официальную церемонию. Признаю общий выбор. Вот же законы у водных.

Я перевела взгляд на стоявшего рядом Орино и почувствовала, что в ладошку, обнимающую живот, уперлась пяточка ребенка.

Мир сошел с ума?! Что все это означает?!

Произнести вопрос вслух не решилась. Поймут ли, о чем я говорю?

Орино улыбался. Немного растерянно, но с облегчением. Я заметила, что он быстро водит своими раскосыми глазами вокруг. И явно тоже не находит слов. Но стоило нашим взглядам пересечься, как стало очевидно: во всем мире лишь мы двое сейчас понимаем друг друга! Впервые в нашей жизни. Глаза моего верлианца сказали мне: он тоже все помнит и знает, что мы только что вернулись из прошлого!

Стоило мне подумать о прошлом, вспомнив невероятную цепь событий от первой встречи с голубокожим незнакомцем в баре и до возвращения в будущее, которое для нас стало настоящим, как словно распахнулись мысленные шлюзы, пропуская поток воспоминаний. Моих и… не моих одновременно! Воспоминания о жизни, юности стали чем-то фантастическим. Вспомнила я и «новую» встречу с Орино.

Началось все с авантюры подруги.

– Не истери! – Голос подруги и коллеги по совместительству звучал нравоучительно.

– Тебе легко рассуждать, – негодовала я, продолжая неловко мяться на месте, чем основательно мешала ее намерениям впихнуть меня в зал, где проводился экзамен. – Ты из народа суши, к тебе не будут придираться. Чертова аттестация!

– Ого! – Наташа звонко рассмеялась, заставив меня нервно вздрогнуть. Не хватало мне еще заранее привлечь к себе ненужное внимание. – Не думала, что у вас тоже так ругаются.

– У нас все как у вас, – в сотый раз за время нашей дружбы (а познакомились мы при поступлении в академию, потом семь лет прожили в одном студенческом кампусе и вот уже пять лет трудимся в одном коллективе) раздраженно одернула я ее. – Сколько раз тебе говорила: выберись в отпуск в любой город водного народа и сама убедишься.

– У меня водобоязнь, – ожидаемо, в сто первый раз напомнила она мне о своей поразительно несовременной фобии, продолжая тянуть меня вперед. – Наследственная, кстати! А ты вообще зря паникуешь, в комиссии двое высших верлианцев. Не мне тебе рассказывать, что они всегда особенно расположены к водным. Это мне надо трястись за результат, а тебе «за красивые жабры» поставят следующий профессиональный уровень!

– Ты издеваешься? – Я едва не подпрыгнула на месте от этого вопиющего заявления. – Ничего, что все остальные восемь членов комиссии из народа суши?! А возглавляет комиссию наш «любимый» шеф. Мне вообще кажется, что он относится с предубеждением к водным. Скажешь, что нет? Не посмеешь! За пять лет, что мы проработали в историческом ведомстве, это стало очевидным. Кого отправляли на раскопки самых интересных древностей? А кого мариновали в архиве?!

– Может быть, дело в том, что кто-то (не будем тыкать пальцем!) слишком любит возражать по любому поводу и спорить с руководством? – Наташа в сердцах притопнула ногой. – Регина, все, прекращаем эту болтовню и идем на экзамен! Будь что будет. Справимся с собеседованием – станем специалистами седьмого уровня, увеличится зарплата, продолжительность отпуска. Не справимся – у нас будет пять лет до следующей аттестации, чтобы набраться ума.

– Идем вместе? – искренне волнуясь, спросила я Наташу.

Основания для паники имелись, пять лет назад я аттестацию не прошла.

– Конечно. И обязательно аттестуемся, мы же этого заслуживаем, – подмигнула она мне в ответ. – А вот потом… устроим нечто!

Подруга волновалась меньше, для нее это был первый экзамен. Разочаровываться ей еще не приходилось, ведь пять лет назад она не пыталась, как я, повысить свой профессиональный уровень.

Мы дружно шагнули в помещение, где проводились собеседования. Собственно, они являлись итоговым испытанием, которому предшествовал год различных профессиональных тестов, проверок и контрольных заданий. Проходило все довольно буднично. Все аттестуемые вытягивали бланк с заданной темой и шли готовиться. Примерно через полчаса вызывались для оценки профессионального уровня. Собеседование проводили двое, а уже после их заключения вся комиссия с учетом анализа прочих данных проверки выносила решение о профессиональном уровне: повысить или оставить прежний.

Пока я ожидала свою контрольную тему, успела рассмотреть всех членов комиссии. Шестеро землян из народа суши, одна – представительница моего народа, один – марсианин и два высших верлианца.

«Счет не в мою пользу», – мой пессимистичный настрой только усилился.

А тут и билет подоспел. «Оценка эволюционного многообразия развития человеческой цивилизации», – прочитала я итоговый запрос и мысленно застонала. Мне для дискуссии попалась очень спорная тема. Тут же отобразились и выпавшие в порядке очереди «критики» моих познаний из числа аттестующих.

Теодор Вайрз – беззвучно двигая губами, прочитала я имя первого из них. Личность известная, именно он возглавляет исторический комитет в правительстве и любит лично читать лекции по истории развития земной цивилизации в академии, где я обучалась.

И Орино – высший верлианец, ведущий специалист верлианской Службы времени. Что еще за служба такая? В силу профессиональных обязанностей я больше интересовалась прошлым землян. О былом верлианцев знала только в свете их взаимодействия с нашей цивилизацией. Конечно, контакты эти осуществлялись именно через мой народ. С водными верлианцами было куда проще найти взаимопонимание, что изначально в далеком прошлом и дало толчок к развитию отношений, в первую очередь, с землянами из моего народа. Но о предвзятости, на которую намекала Наташа, и речи не шло. Жители Верлинеи тщательно оберегали свои культурные особенности, не очень-то допуская в свой мир посторонних. Как и на свою планету. Очень закрытая цивилизация! Даже мы, водные, уже не одно столетие поддерживая с ними прочные связи (вплоть до смешанных браков!), доподлинно не знаем всего об их культуре и миропорядке.

Имя второго интервьюера мне ни о чем не говорило. Но я не ожидала от верлианца решающего вклада в свою дальнейшую судьбу, учитывая, что с первым экзаменатором мне сталкиваться приходилось во время обучения. И это был не совсем приятный опыт.

«Вряд ли инопланетянам отводится действительно важная роль, – накручивала я себя, шагая к месту подготовки. – Их участие в аттестационной комиссии – скорее дань межгалактическому содружеству. Их голос носит скорее рекомендательный характер».

Но сдаваться раньше времени не собиралась, поэтому, подключившись к сенсорному приемнику, принялась прокручивать в сознании всю известную мне по данной теме информацию. Позже члены аттестационной комиссии, настроившись на информационный поток, смогут за минуты воспроизвести в своем сознании весь объем моих знаний по вопросу, оценив профессиональный уровень. Неясные им моменты уточнят, в этом и суть собеседования. Именно на этом я в прошлый раз и засыпалась, не сойдясь во взглядах на оценку исторической ситуации с членом комиссии.

Поэтому сейчас, отринув прочие мысли, я очень постаралась обдумать и мысленно изложить заданную тему максимально полно и всесторонне. В процессе так погрузилась в размышления,