Вернуться к жизни - Лунный Кокаин - Страница 14

14

не знаю. Парнишка эту песню пел под гитару, очень душевно и красиво. >

Глава 11

Я опять находился в безмолвной темноте. Она была мне знакома, но только на этот раз, кое-что изменилось. Тогда, я был потерян, мне не охота было жить, дышать. А теперь, я хочу жить, хочу видеть глаза моего огонька, хочу чувствовать его запах росы. Но мог слышать только это противное «пик… пик… пик», а потом глухие удары: «тук-тук… Тук-тук». Меня это бесило. Я хотел слышать голос своего огонька, хотел вновь вернуться к жизни. Но на мои крики, никто не отвечал, только пиканье и глухие удары.

В прошлый раз, я вернулся благодаря папе. Ведь я пошел на его голос. Но сейчас меня окружала тишина, лишь пиканье и стук наполняли её. И больше ничего… Не было ничего: ни голоса, ни звука, ни стона. Я ждал, ждал свой огонек, нуждался в нем. Но его все не было. Я так устал стоять и ждать… Ждать его, но я все равно ждал. Глотал горькие слёзы и ждал. Я хотел жить, и буду жить! Слёзы текли по моим щекам, я чувствовал их, но не мог вытереть, я знал, что плачу, но не слышал своих всхлипов. Это словно был не я, кто-то другой, тот кто жив.

В какой-то момент, я заметил как темнота отступает и её наполняет свет. Я знал что это означает, мое время пришло, я должен умереть. Нет! Я не хочу умирать! Однажды я вернулся, и сейчас вернусь. Мои немые слёзы, переросли в крик. Я начал кричать и просить всех богов вернуть меня, я угрожал, молил, просил, требовал. Не знаю что помогло, мои угрозы или просьбы, но я услышал его. Я услышал его нежный голос, он о чём-то просил, кажется звал меня. Но это было не важно. Главное, я знал куда идти. Я потянулся за его голосом и свет отступил, позволяя темноте поглотить меня всего.

В себя я пришёл неожиданно. Просто в какой-то момент я понял, что уже не в той темноте. Я чувствовал! И теперь я знал, что именно пикало и стучало. Пикал аппарат, а стучало мое сердце. В комнате никого не было, по крайней мере и не слышал ни шагов, ни шороха.

Я попробовал пошевелить пальцами, с большим трудом, но мне это удалось. Но! Я понял одну вещь! Я не дышал! Как вы думаете, какого лежать и осознавать что ты не дышишь? Вот и я испугался. Я хотел сделать вдох, но мне мешали какие-то трубки и теперь я реально начал задыхаться. А эта противная пикалка запищала во всё горло, да ещё и на ухо! Эпическая сила! Да ещё и оглох.

— Тише, тише! — услышал я голос, наверное это врач. — Сейчас все уберу! Вот так!

Я почувствовал как из меня что-то вытаскивают, не вырвал, наверное не чем.

— Можешь открыть глаза?

Странный вопрос. Пока и сам не знаю. Я, с большим усилием приоткрыл глаза. Было больно, их резало и щипало, словно туда попал песок. Именно это я и прохрипел.

— Давай мы их закапаем и все будет хорошо.

Врач-омега, с удивительно белыми волосами и золотыми глазами, мне напоминал моего Оли. Как же я хотел его увидеть. А врач, закапав глаза, посмотрел на меня и мягко улыбнулся.

— Огонёк… — прохрипел я.

Мне было важно знать, что с ним все хорошо.

— С ним все в порядке, — омега посмотрел мне в глаза и погладил по щеке. — конечно сейчас не тот момент, но я безумно тебе благодарен за спасение моего сына. Я папа Олимира.

Мда, какое-то неправильное у меня знакомство с родителями. По телефону разговаривать это одно, а вот воочию увидеть — другое.

— Ты не волнуйся, я уже всем сообщил что ты, очнулся. Скоро все будут в сборе.

И правда. Спустя несколько часов, моя палата была полна народу. Пришли все: отец с папой, Ник с Маем, Судья и конечно же папа моего огонька. Оли же сразу выбил место возле меня и сейчас тихо плакал на моей груди.

— Никогда! Слышишь? Никогда больше так не делай!

— Огонёк, я тоже тебя люблю!

Я понимал его истерику, ведь он меня чуть не потерял. Тогда, я реально умирал у него на руках. Но пообещать так больше не делать, я не мог. Жизнь — вещь непредсказуемая, сегодня я жив, а завтра мертв. За своего огонька, я отдам свою жизнь не задумываясь.

— Родной, — проговорил папа, гладя меня по голове. — у нас для тебя есть новость.

— Какая?

— Я жду ребёнка.

Я молча посмотрел на его живот. Он был обычным, под кофтой не видно, значит срок маленький? А сколько я вообще провел в отключке?

— Сколько я был без сознания?

— Три недели, — ответил врач.

— Па! А можно потрогать?

— Лучше у Мая, — проговорил Оли, улыбаясь уголками губ. — у него срок больше!

У Мая действительно животик уже округлился. Было так приятно, прикасаться и знать, там растет новая жизнь. Я был рад за них.

— Братишка, — проговорил Ник — ты, кстати, уже работаешь под моим началом!

Значит меня приняли в РСБ? Ну что я могу ответить? Круто!

— Что с делом? — спросил я.

— Тут не все так просто, — хмуро проговорил Судья — они работали не одни. Эта шпана была лишь пешками. Кто стоит во главе всего этого бедлама, понять не трудно.

— Зачем им это?

— Власть и деньги. Но это лишь предположительно, а что на самом деле? Хм, знают только они.

— И что вы собираетесь делать?

— Ждать и готовиться. Все эти изнасилования, были сделаны для отвода глаз. Самое главное, мы пропустили.

— И что же?

— В одной из лаборатории, был создан наркотик, — проговорил Ник, — чем он опасен, мы не знаем. Он был похищен вместе с экспериментальными образцами и всеми записями.

Выходит, что все только начинается? Значит Генри была лишь пешка в большой игре? Что это за наркотик? Может быть он не так опасен? Бред. Если бы он не был опасен, тогда РСБ не подымала панику. Но пока, по совету Ника, я это все выбросил из головы. Сначала мне надо поправиться и выйти с этой больницы.

Еще немного поговорив, все разошлись. А у меня потянулись унылые и скучные дни, они были похожи один на другой. Единственная моя радость, и то постоянно убегал, у него экзамены, школа. Но, как говорится, ничто не вечно в этом мире! Моя болезнь тоже не вечна.

Наконец меня выписали и я мог сполна наслаждаться жизнью и своим огоньком. Как же я соскучился по его телу, такому жаркому, гладкому. Мне нравилось его ласкать, просовывать пальцы в его горячее и влажное тело, чувствовать его дыхание, слышать стоны. А потом, входить, чувствовать как он меня