Валькирия из Бездны - Чекмарев Владимир Альбертович "Сварог" - Страница 28

28

опять сдвинулся с места. Обретя вместе с орденами

высокое доверие, Алексей получил должность заместителя Главного

Испытателя, а после ареста начальника и ВРИО. Но новая должность,

ВРИО Главного испытателя уже требовала членства в ВКПб, а

мандатная комиссия могла так глубоко копнуть, что по самые гланды.

Да тут еще, заместитель начальника ОКБ по общим вопросам товарищ

Фролов, был не в восторге от всего этого. Он давно ненавидел Алексея,

за грамотность, чувство юмора, авторитет в коллективе и явно

чувствовал в нем классового врага особенно после того, как покупая в

букинистическом магазинчике альбом репродукций Рубенса (принятых

им за порнуху), засек Алексея покупающего немецких философов в

подлиннике. Как рассказал потом старичок букинист, Склизкий Фрол

(так прозвали его в коллективе), пытался получить список всех книг,

которые когда либо покупал здесь Алексей Ежиков. Сам же Николай

Фролов, был полным ничтожеством во всех смыслах этого слова, и

держался на своем месте. только за счет партийного стажа и своячества

с женой пом. нач. Генштаба РККА по авиации Смушкевича. Самым

большим удовольствием для Фролова, было кого-нибудь подставить под

увольнение или персональное дело. Ежиков кожей чувствовал, что так

просто этот конфликт не закончится, и предчувствие его не обмануло.

В понедельник, он как обычно вышел из дома и направился к заводу,

идти было два километра и он ежедневно, в любую погоду совершал

данный моцион. Те кто следил за ним это видимо знали и когда он

привычно переходил по диагонали тихий перекрёсток, черная эмка

заскрипев тормозами, лихо перекрыла ему дорогу. Двое в серых пальто

и одной кожаной кепке на двоих, лениво вышли из машины и

направились к нему, но для фронтовика и бывшего бело-партизана,

такие игры были слишком простыми. Потеряв под дулом служебного

нагана большую часть своей наглости, чекисты были вынуждены

предъявить документы и обезоружив воен-инженера, гостеприимно

засунули его в машину и с ветерком привезли "Большой дом".

Коридоры, лестничные марши, ритмично щелкающие языками

конвоиры, дважды кратковременный отдых в стенных шкафах и

наконец кабинет. За столом покрытым зеленым сукном, сидел человек, в

гимнастерке с двумя орденами и петлицами капитана ГУГБ. Посредине

кабинета стоял привинченная к полу табуретка. Туда Алексея и

посадили.

- Капитан Государственной безопасности Иванов - представился

хозяин кабинета - А вы как я вижу, Алексей Иванович Ежиков ВРИО

Главного испытателя КБ артиллерийских танков -

Алексей усмехнулся и виновато развел руками, мол что поделаешь,

органам известно все. А капитан продолжил таким же тусклым, без тени

эмоций голосом.

- И Обвиняетесь вы в том, что продали белофиннам чертежи

секретного Советского танка и они теперь наладили с вашей помощью

его производство - и с этими словами капитан вытащил из ящика стола

пачку фотографий и приглашающе помахал ими в воздухе. Алексей

осторожно встал, подошел к столу, посмотрел на фотографии и и не

смотря на серьезность своего положения захохотал, потом застонал и

сев назад на табуретку впал в какую-то прострацию, причем не вызвав

этим каких либо эмоций у чекиста. А на фотографии был Т-26 с

финской свастикой, это был явный трофей взятый Лахтарями* у РККА,

во время одного из неудачных прорывов в 1940 году.

- Товарищ капитан. Это же наш подбитый т-26, который финны

случайно смогли исправить. А серьезной танковой промышленности у

Маннергейма* нет и никогда не было. И передавать финнам чертежи

этой машины абсолютно бессмысленно. Так как они купили в Англии

такие же Виккерсы, аналоги этой Т-26. -

Капитан Иванов достал толстую папку, зловещего черного цвета и

углубился в ее чтение, потом закрыл ее и спрятал в сейф. Вернулся за

стол и сняв трубку с внутреннего телефона приказал

- Арестованного Фролова ко мне - Через десять минут двое

охранников ввели человека с разбитым в кровь лицом и в грязном и

рваном кителе. Алексей с трудом узнал в нем Заместителя начальника

ОКБ Фролова. Как потом выяснилось, не выдержав орденов и

повышения своего врага, Фролов написал на Алексея донос, что мол

Ежиков передал Маннергейму секретные чертежи Советских танков, а

явка была мол в том самом букинистическом магазинчике. Но тут у

Фрола получилась накладка. Орден Алексею давали лично Мехлис и

Жданов, а товарищи Мехлис и Жданов по официальной версии в людях

никогда не ошибались, а раз они лично наградили Ежикова, то оный

воен-инженер по умолчанию надежный и проверенный человек и это

было индульгенцией номер раз. А тут еще арестовали Смушкевича и

Фролов после весьма небольшого мордобоя признался, что по приказу

Смушкевича хотел ввести в заблуждение органы и погубить их руками

грамотного инженера, чем совершить диверсию против Советского

танкостроения. И что самое смешное, Фрол бывал в этой лавке чаще

Алексея, что тоже пошло в зачет данному эстетствующему любителю

живописи. А что было еще забавнее, это то что букинист, был давним

агентом органов и ненавязчиво и неоднократно вызывал Фрола на

разговорчики на скользкие темы, что отражал в отчетах, там же было

отражено то что Ежиков покупал все иностранные издания "Краткого

курса ВКПБ". Вобщем Ежикова торжественно отпустили, вернули

оружие и даже довезли до завода на той же самой служебной "эмке",

сопровождающие его уже знакомые чекисты уважительно припомнили

ему "сопротивление при приглашении" и сказали что именно этим

Ежиков и показал себя честным человеком. Враги мол сразу пугаются и

сопротивления Органам как правило не оказывают.

Чем больше проходило времени со времен окончания Гражданской

войны, тем чаще Алексей обращал внимание на изменение своего

отношения к Советской власти. Да его окружали враги, но это такие же

Русские люди с которыми он воевал плечом к плечу и они в

большинстве своем были не меньшими патриотами своей Родины, чем и

он сам. А что касается темпов индустриализации и строительства

Армии, то в старой России ничего подобного быть не могло. Бардака

хватало и крови тоже, но Алексей подсознательно видел в Сталине не

главного коммуниста, но Монарха. А что касается репрессий, то у

Алексея то что репрессировались в первую очередь активные

большевики, вызывало чувства близкие к злорадству. Для себя Алексей

сделал главный вывод - надо служить той России которая есть. Родина

она одна!

А потом он уехал в командировку на Западный полигон.

1941 год.

Ежик уже давно жил в этом лесу и особых врагов у него тут не было,

разве лиса попробует раз в месяц подстеречь по традиции, но этим

летом все вокруг изменилось в худшую сторону, двуногие устроили

этим летом какие-то свои игры,