Когда цветет полынь - Марат Муллакаев - Страница 25

25

ей, чем чинить детям одежду. Ведь

малыши не берегут платья, часто их рвут, пачкают. А еще…

Размышляя, как я буду гостить в семье моих друзей, я не заметил, что уснул.

Разбудила меня Зухра.

– Иди, сходи, умойся, проводница объявила, что скоро узловая станция, будем

стоять тридцать минут, оназакроет туалет. Данис уже там. Потом поужинаем…

Вскоре, визжа колесами, состав остановился. Мы с Данисом вышли на перрон

посмотреть и купить у бабушек пирожков или хлеба. Когда подошли к своему

вагону, заметили двоих хорошо одетых парней, уговаривающих нашу проводницу

посадить их на поезд. Та отказывалась, пока один из парней не сунул ей в руки

деньги. Она посмотрела на купюру и с пренебрежением вернула назад.

26

Повесть

– За такие гроши езжайте на товарняке, – ответила она. – Тем более нас двое.

– Нет вопросов, – понял намек парень, протягивая ей уже две зелененькие купюры

достоинством три рубля. – Мы только до Красногвардейского.

Женщина огляделась и быстренько спрятала деньги в карман. Не успели парни

подняться в вагон, перед проводницей появилась женщина с маленькой кокетливой

сумочкой. Они поговорили недолго,потомвагоновожатаяостановиланаси

голосом, не терпящим возражения, приказала:

– Эй, ребята, помогите вот этой женщине пройти в ваше купе. До утра.

Она оказалась приветливой, словоохотливой. Дала Данису деньги, чтобы сбегал и

купил пирожков, заказала у проводницы всем нам чай. Имя у нее было интересное –

Элеонора.

– Работаю бухгалтером, – сообщила женщина. – Отпуск взяла, еду к матери в

Свердловск. По пути навестила сестру, – не умолкала она.

О себе же мы старались не распространяться. Зухра сообщила лишь заранее

приготовленную нами легенду, будто бы мы едем к бабушке на летние каникулы.

– Мама с папой тоже хотели ехать, – горестно пополнил рассказ Данис, – но им

отложили отпуск. Они приедут через неделю.

Мы достали свои припасы. Зухра нарезала копченую колбасу, сало и даже не

пожалела подаренную ей командой парохода плитку шоколада.

Закончив ужин, мы начали готовиться ко сну. Зухра, отвернувшись, достала из

лифчикаденьги, спрятала их в рюкзак, и все наши вещи убрала под свою лежанку.

С Данисом мы вышли в тамбур. Было уже темно, колеса веселым стуком извещали

одно и то же: «Так мы едем, тут мы едем!». Мимо нас молча прошли двое парней,

что сели в наш вагон на узловой станции. Глядя им вслед, Данис изрек:

– Щипачи на дело пошли …

– Они карманники? – удивился я.

– Настоящие! – подтвердил Данис. – Я их сразу засек, когда еще они разговаривали с

проводницей. Видишь, как одеты? С шиком и незаметно. Не жадные, сорят деньгами.

Ты заметил, как по блатному, двумя пальчиками старший из них доставал из своего

кармана, точно как с чужого, денежки? И пошли они на дело без гнета, руки-то у

них свободные! Обычно на трассе еще один – страховщик – с ними работает. Тот,

который собирает ворованные деньги, украшения и страхует щипачей. Поймают

карманника, а он: «На тебе легавый, я пустой!». Но ихнего третьего я не заметил.

Может, на другой остановке заскочит…

Вскоре щипачи вернулись и снова, не обращая на нас никакого внимания, прошли

мимо, осторожно закрывая за собой дверь тамбура.

– Серьезные ребята, – произнес Данис с нескрываемым уважением в голосе, когда

они исчезли. – Видать, только разведывали…

Детдомовцы всегда уважают тех, кто умеет добывать себе пропитание. После

каждогосабантуя или революционных праздников мы хвастались перед другими

добытыми трофеями. Кто-то показывал часы, другой – ножик, а третий бахвалялся

бумажником с деньгами. Тем самым они становились героями дня. Но если

схватили, тогда мучениками. Неудачников жалели, но и хвалили за то что, несмотря

на побои,