Когда цветет полынь - Марат Муллакаев - Страница 18

18

директор с первых

дней меня возненавидел, говорил, что я им всем классовый враг.

– Дурак он, и не лечится! – возмущенно воскликнула Зухра. – Мы к нему больше не

вернемся, забудь его.

– Правильно! Забудь его, – поддержал ее Данис. – Не вернемся! Да ну их… Когда-нибудь

мы тебе, зуб даю, обязательно купим тальянку. А пока пора собираться в путь, –

засуетился он вдруг, вскакивая на ноги. – Что, если мы тоже сходим на праздник?

Может, жратву добудем на вечер. Надо же нам где-то кантоваться еще два дня,

пока пароход вернется.Все равно нельзя у пристани маячить…

– Ты что, сдурел? – испугалась Зухра. – Нас поймают.

– Кто, милиция? Знаешь, сколько там будут мальчиков и девочек?– воскликнул Данис.

– Сотни, тысячи!

Они поспорили немного, но Данису все же удалось убедить девушку сходить на

праздник. Мы, оставив в укромном месте свои котомки, вышли на дорогу. Нам

повезло. Ехавшие с опозданием на сабантуй работники какого-то совхоза довезли

нас до места проведения праздника с шиком и с песнями.

Это было мероприятие районного масштаба. Мы прибыли, когда праздник только

набирал обороты. Гремела музыка. Шли соревнования по борьбе, бегу, поднятию

гирь… Нам было не до праздника, мы искали, чем бы поживиться. От запаха

шашлыка, свежего хлеба, пряностей бунтовали наши желудки. Последние деньги,

отложенные на дорогу, мы не имели право истратить на еду. Поэтому лихорадочно

искали другие источники пополнения наших рюкзаков продовольствием. Вскоре увидели

подходящий шатер, где торговали товарами потребительской кооперации: фруктами,

колбасой, копченой рыбой и другой немыслимой для нас вкуснятиной. Очередь была

огромная. Ведь, продавали в честь праздника дефицит! Распределив роли, мы заняли

свои места. Ждали начала скачек. Наконец дали старт. Когда одна из продавщиц

отлучилась, стоявший в хвосте очереди Данис, показывая на скачущих коней,

закричал: «Смотрите,смотрите,упал!». Всестолпившиесяу шатраповернули

головы в сторону скакунов. Даже продавщица на несколько секунд забыла свою

работу, высунула голову из шатра. «Где? Где?» – закричали любопытные. «Вон же,

вон!» – Зухра ткнула пальцем совершенно в другую сторону. – «Только что упал!».

Пока зеваки, раскрыв рты, искали свалившегося ездока, я сбоку поднял полог и

вытащил давно приглянувшуюся моему взору небольшую коробку с тушенкой. Схватил

и побежал прочь от палатки. Но только завернул за угол, как вдруг в двадцати метрах

от себя увидел милиционера, беседующего с продавщицей «нашего» магазина. В это

время меня догнал проходивший мимо мужчина. Я повернулся и сунул ему в руки

коробку со словами: «Дяденька, помогите, пожалуйста, донести. У меня живот

заболел». Оторопевший мужик подхватил коробку, и мы спокойненько прошли мимо

служителя закона. Когда завернули за угол другого шатра, я забрал у мужчины

драгоценный груз, не забыв поблагодарить его за помощь, и передал Данису. Уже через

19

Повесть

минуту, на ходу рассовывая банки из коробки в вещмешок Зухры, мы растворились

среди отдыхающих. Потом девочку с нашим грузом оставили у круга с борцами, а

сами пошли на «свободную охоту», к сидящим вдоль посадки людям. Тушенка,

конечно, еда хорошая, но нам хотелось чего-то еще. После нескольких минут тщетных

обследований местностиДанис наконец заметилпьяного мужичка,справляющего

маленькую нужду рядом с отдыхающими. Те пробовали его прогнать, кричали: «Эй,

отойди, здесь женщины!», но он был непреклонен. Мы подбежали к нему, взяли его

под руки и со словами: «Папа, пошли, мама ждет!» увели его подальше от людей.

Вскоре Данис посадил мужчину на землю, и мы ушли, прихватив его обтрепанный

кошелек. Мужичок оказался таким же бедным, как и мы. В его бумажнике нашлись

всего пятьдесят три копейки. «Сколько времени потеряли впустую, – проговорил

Данис, чертыхаясь, и со злостью швырнул старый кошелек под кусты. – Пошли, Малыш,

пощупаем киоски»…

Дальнейшие скитания по площади оказались напрасными. Праздник завершался,

люди постепенно начали уезжать. Мы уже собрались было направиться к Зухре, как

внезапно мой друг заприметил сидящую на земле нетрезвую, но