Точка невозвращения - Вольнов Сергей - Страница 26

Аста наклонилась к очередному камню. Ухватила его за гладкие бока, но, не успев поднять даже до уровня колен, упустила. Охранник, приметив заминку, сделал останавливающий жест и направился к ней сам. Красноголовый, ринувшийся было к рабыне, остановился, взрыв когтями грунт. Аста как можно быстрее нагнулась опять и, взглянув исподлобья вперед, вдруг увидела их. Мужчину и женщину. Они шли в самом конце колонны вновь прибывших рабов. Колонна, окруженная еще восемью архантеурами, доплелась на плантацию с большим опозданием. Щелкали бичи. Кто-то валился наземь.

– Ах ты, кляча! – Бич с резким щелчком ожег спину. Все тело взорвалось горячей болью. Отяжелело… Пальцы ослабли, снова не удержали гладкий камень, и он тяжело шлепнулся на землю.

– Мразь! – Бич вышел из себя и ожившей змеей накинулся на седую девушку. Защелкал, жаля раз за разом. – Время собирать камни, а не разбрасывать! Сука дешевая!

Охранник все же подобрался к ней незамеченным и теперь вволю отводил душу. Этот вертухай был оластером. А что еще может так позабавить оластера, как не страдания потомков имперцев?.. Обилие этих точных подобий европеоидных эрсеров никого на Тарсисе уже не удивляло; хотя редко какой мир Сети мог похвастаться наличием в своих пределах хоть одного оластера – уж больно редкими и малочисленными были представители этого практически вымершего биовида. Вымершего во многом благодаря стараниям землян-имперцев. Наверное, мстители собирались сюда специально, со всех краев разведанного космоса, и нанимались в надсмотрщики. Многие оставались здесь навсегда, сочтя это достойным местом и полезным занятием: ежедневно, ежечасно, ежесекундно доказывать земам и земляшкам, какие они все-таки МРАЗИ. Некоторые оластеры прилетали на пару сезонов или даже месяцев – приобрести навыки владения кнутом.

И среди почти четырех тысяч рас иных, известных в Сети Миров, не было им равных в лютой ненависти к эрсерам…

Ливень уже давно распрямил все свои бесчисленные ножки и теперь лихо отплясывал по спинам рабов, по камням и по суглинистой почве, все больше превращая ее в полужидкое месиво. И скользкие камни все чаще и чаще выпадали из рук перемазанных в глину собирателей. На потеху архантеурам. Все чаще свистели и щелкали бичи, высекая короткие стоны. Заставляя людей из последних сил подниматься и вспоминать о главном.

ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ.

На пригорке, за оградой из колючей проволоки, громоздился большой темно-серый глоссер, издалека похожий на раздувшуюся жабу. В нем-то и отсиживались, укрываясь от ливня, многие из настоящих надсмотрщиков. Что характерно – почти все они были «перекрасившимися» эрсерами. Охранники то и дело выглядывали из приоткрытого башенного люка, наблюдая, как их откормленные рукокрылые любимчики издеваются над рабами, едва передвигающими конечности. При этом хозяева птицепсов записывали что-то в журнал и поочередно ругались. Похоже, они поставили на кон по бутылке, каждый на своего архантеура, поспорив, какой из «страусов» более всего преуспеет в измывательствах над несчастными работниками.

Асте до вертухаев в общем-то не было никакого дела. В течение дня она частенько украдкой поглядывала на мужчину и женщину. Под щелканье бичей, собирая ненавистные камни, она не упускала их из виду, сама не понимая еще почему…

Женщина явственно монголоидной внешности – раскосые глаза, высокие скулы – притягивала к себе взгляд. На голове ее полностью отсутствовали волосы, словно они выпали от лишений или от лучевой болезни, но даже в теперешнем плачевном состоянии от нее исходила мощная волна сексапильности. Недаром охранники-эрсеры то и дело бросали в ее сторону похотливые взгляды. Но эти взгляды становились хищными и настороженными, как только натыкались на ее напарника. Огромный мужчина, чем-то напоминавший прямоходящего зверя, не отходил от узкоглазой дальше нескольких шагов. Косматый и свирепый, он скалил крупные желтые зубы с высоты своего более чем двухметрового роста. Довольно скоро весь вымазавшись в глине, он сделался и вовсе жутким. И никому без нужды не хотелось класть в эту зубастую пасть не только пальцы, но даже случайные взгляды. В том числе и надсмотрщикам, что обычно были уверены в себе и своем всевластии. Оказывается, их небезосновательная уверенность была отнюдь не стопроцентной.

Аста, уже не очень удивляясь, отмечала опасливые взгляды вертухаев, добавляя их в коллекцию наблюдений. Да, выходит, и эти изверги способны бояться… Иначе – с чего бы это им передвигаться по территории «объекта» группами? А если в одиночку, то исключительно на глоссерах, неслабых машинах таранного типа, из арсенала воинской бронетехники. В последнее время иные на этих «бэтээрах» разъезжали где надо и где не надо, разве что в сортир на них въезжать не получалось, да и по полям приходилось передвигаться на собственных конечностях. А еще на плантациях появилась масса новеньких «прелестей». В их числе колючая проволока с импульсными обездвиживающими разрядами. И даггеры! Эти проклятые твари, гладкошерстые четвероногие убийцы. Что-то среднее между безжалостными синкайскими арпардами и гигантскими, с теленка величиной, вымершими ныне «собаками». Идущие по самому слабому следу, лишь бы в нем сквозил запах ЧЕЛОВЕЧИНЫ… Бр-р-р-р! Не приведи Праотче! Говорят, полоумные рргинестяне, известные своими авантюрами в генном моделировании, вывели этих чудовищ. Причем, как шептались в бараках, на то был специальный заказ, и сделали его оластеры. Да наверняка и идея также была оластерская!.. И что-то там перемудрили адепты Рргинеста с этими исчадиями ада подпускают к себе даггеры, признают только оластеров, никого кроме, даже иных других биовидов. В рабочее время большей частью сидят зверюги на прочных цепях по углам полей, пожирая багровыми глазищами живое мясо, копошащееся вокруг. Дожидаясь своего часа… По полю среди рабов обычно разгуливали надсмотрщики из оластеров да эти птичьи выродки – архантеуры. Остальные надсмотрщики, эрсеры, предпочитают отсиживаться в глоссерах. Тем более в сезон ливней. Господи Праотче, да ИНЫЕ же нас боятся!

Аста поймала себя на слове «иные» и горько усмехнулась. Настоящих Иных-то как раз здесь было не так уж и много: оластеры на полях и горстка представителей десятка других рас, в основном – из руководства плантаций. Основную нагрузку по надзору и конвоированию несли свои же, НАШИ – эрсеры. Впрочем, бешеный даггер им свой!!! Свихнувшиеся типы, маньяки и просто подонки, каких полно в каждой расе, какие слоняются по бескрайним просторам миров. Донный осадок. Где-то она слыхала, кажется, Корнеич говорил, что таких уродов когда-то звали «пятая колонна».

И еще раз горько скривила губы при мысли: «Они нас боятся». Кого НАС?.. Аста представила, как со стороны смотрится ее «теловычитание». На «сложение» она-то уже не тянула… Кожа да кости, доходяга, вот-вот ветром сдует. И прикрыла глаза, прихлопывая остатками ресниц непрошеные слезинки. Хотя их бы и так ливень смыл…

Двое конвоиров в особой, оранжевой униформе, стоявших неподалеку вполоборота к Асте, о чем-то беседовали, не обращая на рабыню внимания. Эти-то были самыми что ни на есть ИНЫМИ. Опять оластеры, везде оластеры… кишат! Для этих здесь – рай настоящий. Вот уж кто поистине находится на своем месте. И выжимает все что только можно из собственной врожденной ненависти к потомкам имперцев.

Когда немного утих ветер, до ушей Асты донеслись слова:

– Закк, ты все-таки поостерегись… На фоне этой идиллии, которую мы обрели на Тарсисе, грустно и нелепо будет увидеть тебя упавшим в грязь с перегрызенным горлом.

– Ты это о чем, Миаллз?

– Да все о том же. Не лазь без нужды в пасть Дромму, не дергай Судьбу за выступающие члены. Что нам с младенчества внушали отцы и деды?.. Там, где эрсеры – рядом всегда бродит смерть. Там, где много эрсеров – смерть дышит в затылок… А ты, я гляжу, забываешься. Допрыгаешься, заманят они тебя в ловушку, и броня не поможет.

– Э-эх, Миаллз, – мечтательно протянул более молодой охранник, – бросить бы эту дыру и махнуть в город на денек! Вот уж где все иначе…