Гуров Валерий Александрович - Страница 6

Очнулся — кровь на лице, палуба дрожит, пушки молчат. Французы на горизонте.
 На фрегате паника. Капитан-француз приказывает сдаться. А я? Я ветеран. Прошел Великую Отечественную. И у меня один принцип:
 РУССКИЕ НЕ СДАЮТСЯ. Теперь я в 1730-х. Успел поднять бунт на корабле, сохранить честь флага и попасть под военный трибунал. Но я не сломаюсь. Бирон, Анна Иоанновна, тайная канцелярия? Пусть приходят. Я здесь не для того, чтобы вписаться в историю. Я здесь, чтобы ее переписать.

Боксёр из 90-х очнулся на конференции по поп-ММА. Тут бойцы с маникюром и продюсерами. Его принимают за… — Мага! Мага тормози! Ты же профессионал! — крик сбоку разрывает тишину. Сзади, вцепившись, как клещ, какого-то парня душит бородатая туша в капюшоне, повиснув рюкзаком. Пошла жара!

Я верил в будущее своей страны, Россия менялась на глазах. Закончил президентскую программу, и горел желанием развивать новые земли. Но погиб в конфликте с предателями, для кого слово Родина – пустой звук и распил бюджетов. И по грехам их да воздастся! Где это я так нагрешил, что попал в 19 век, в тело морального подонка, проигравшегося в карты помещика. Мое имение заложено в банке, в доме трещину прикрывает картина с обнаженной барышней, и как к себе домой приходят бандиты! Ах да, маман укатила в Петербург, забрав все деньги, что были. Всё? Нет, он, то есть уже я, бал всему обществу обещал… — Барин! Там опять эти нелюди угрожают расправой! — слышу дрожащий голос управляющего. — Иду, иду, Емелька, — со вздохом беру пистолет с тумбочки. Что ж, где наша не пропадала! Россия-матушка, встречай своего сына!

Очнулся — кровь на лице, палуба дрожит, пушки молчат. Французы на горизонте.
 На фрегате паника. Капитан-француз приказывает сдаться. А я? Я ветеран. Прошел Великую Отечественную. И у меня один принцип:
 РУССКИЕ НЕ СДАЮТСЯ. Теперь я в 1730-х. Успел поднять бунт на корабле, сохранить честь флага и попасть под военный трибунал. Но я не сломаюсь. Бирон, Анна Иоанновна, тайная канцелярия? Пусть приходят. Я здесь не для того, чтобы вписаться в историю. Я здесь, чтобы ее переписать.

Боксёр из 90-х очнулся на конференции по поп-ММА. Тут бойцы с маникюром и продюсерами. Его принимают за… — Мага! Мага тормози! Ты же профессионал! — крик сбоку разрывает тишину. Сзади, вцепившись, как клещ, какого-то парня душит бородатая туша в капюшоне, повиснув рюкзаком. Пошла жара!

Очнулся — кровь на лице, палуба дрожит, пушки молчат. Французы на горизонте.
 На фрегате паника. Капитан-француз приказывает сдаться. А я? Я ветеран. Прошел Великую Отечественную. И у меня один принцип:
 РУССКИЕ НЕ СДАЮТСЯ. Теперь я в 1730-х. Успел поднять бунт на корабле, сохранить честь флага и попасть под военный трибунал. Но я не сломаюсь. Бирон, Анна Иоанновна, тайная канцелярия? Пусть приходят. Я здесь не для того, чтобы вписаться в историю. Я здесь, чтобы ее переписать.

Говорят, все началось с пациента и с человека, который отказался дать ему умереть… С тех пор прошло много лет. Одни называют его убийцей. 
Другие прорезью между двумя мирами.
 А кто-то просто шепчет: он тот, кто вырежет опухоль. В мире, где техника заменяет истину, а Путь стал рабством, появляется хирург, готовый поставить этому миру диагноз.

Прихожу в себя в чужом теле — вокруг крики, на руках чья-то кровь. Передо мной мажор насилует девушку, уверенный, что связи отца спасут его от наказания. Как же знакомо… — С дороги, мразь! — бью ублюдка ногой в лицо. Только я уже не в 21 веке, а в теле стрельца, на дворе 1682 год. Москва бурлит и готова взорваться бунтом — лучше не придумаешь. В прошлой жизни влиятельный мерзавец убил мою семью. Откупился от правосудия, избежал наказания. Я устроил самосуд, погиб и получил второй шанс. На этот раз я не допущу, чтобы деньги и власть спасали преступников. Мой принцип прост: неприкасаемых больше нет. Если для справедливости потребуется поднять стрелецкий бунт — я возглавлю его. Если понадобится снести трон — я не стану колебаться. Пётр Первый ещё мальчишка. Но я стану его наставником и воспитаю царя, который навсегда избавит Россию от коррупции и беззакония. Или погибну снова — но теперь уже не зря.

Очнулся — кровь на лице, палуба дрожит, пушки молчат. Французы на горизонте.
 На фрегате паника. Капитан-француз приказывает сдаться. А я? Я ветеран. Прошел Великую Отечественную. И у меня один принцип:
 РУССКИЕ НЕ СДАЮТСЯ. Теперь я в 1730-х. Успел поднять бунт на корабле, сохранить честь флага и попасть под военный трибунал. Но я не сломаюсь. Бирон, Анна Иоанновна, тайная канцелярия? Пусть приходят. Я здесь не для того, чтобы вписаться в историю. Я здесь, чтобы ее переписать.

Боксёр из 90-х очнулся на конференции по поп-ММА. Тут бойцы с маникюром и продюсерами. Его принимают за… — Мага! Мага тормози! Ты же профессионал! — крик сбоку разрывает тишину. Сзади, вцепившись, как клещ, какого-то парня душит бородатая туша в капюшоне, повиснув рюкзаком. Пошла жара!

Боксёр из 90-х очнулся на конференции по поп-ММА. Тут бойцы с маникюром и продюсерами. Его принимают за… — Мага! Мага тормози! Ты же профессионал! — крик сбоку разрывает тишину. Сзади, вцепившись, как клещ, какого-то парня душит бородатая туша в капюшоне, повиснув рюкзаком. Пошла жара!

  Я верил в будущее своей страны, Россия менялась на глазах. Закончил президентскую программу, и горел желанием развивать новые земли. Но погиб в конфликте с предателями, для кого слово Родина – пустой звук и распил бюджетов. И по грехам их да воздастся! Где это я так нагрешил, что попал в 19 век, в тело морального подонка, проигравшегося в карты помещика. Мое имение заложено в банке, в доме трещину прикрывает картина с обнаженной барышней, и как к себе домой приходят бандиты! Ах да, маман укатила в Петербург, забрав все деньги, что были. Всё? Нет, он, то есть уже я, бал всему обществу обещал… — Барин! Там опять эти нелюди угрожают расправой! — слышу дрожащий голос управляющего. — Иду, иду, Емелька, — со вздохом беру пистолет с тумбочки. Что ж, где наша не пропадала! Россия-матушка, встречай своего сына!

Вчера я был архимагом, сегодня проснулся в теле вора. Первая ночь в Петербурге – и охота уже началась. За мной идут безликие убийцы и князья, жадные до власти. Им нужен город, а вместе с ним и сила, что скрыта здесь. Но я знаю её лучше всех: в моих руках память архимага и тело, привыкшее к улицам. Чтобы выжить, я должен вернуть утраченную мощь и решить – защищать Петербург от чужой власти или самому подчинить его своей. Ошибки здесь не прощают.

ФИНАЛ   Боксёр из 90-х очнулся на конференции по поп-ММА. Тут бойцы с маникюром и продюсерами. Его принимают за… — Мага! Мага тормози! Ты же профессионал! — крик сбоку разрывает тишину. Сзади, вцепившись, как клещ, какого-то парня душит бородатая туша в капюшоне, повиснув рюкзаком. Пошла жара!  

Очнулся — кровь на лице, палуба дрожит, пушки молчат. Французы на горизонте.
 На фрегате паника. Капитан-француз приказывает сдаться. А я? Я ветеран. Прошел Великую Отечественную. И у меня один принцип:
 РУССКИЕ НЕ СДАЮТСЯ. Теперь я в 1730-х. Успел поднять бунт на корабле, сохранить честь флага и попасть под военный трибунал. Но я не сломаюсь. Бирон, Анна Иоанновна, тайная канцелярия? Пусть приходят. Я здесь не для того, чтобы вписаться в историю. Я здесь, чтобы ее переписать.

  Очнулся — кровь на лице, палуба дрожит, пушки молчат. Французы на горизонте.
 На фрегате паника. Капитан-француз приказывает сдаться. А я? Я ветеран. Прошел Великую Отечественную. И у меня один принцип:
 РУССКИЕ НЕ СДАЮТСЯ. Теперь я в 1730-х. Успел поднять бунт на корабле, сохранить честь флага и попасть под военный трибунал. Но я не сломаюсь. Бирон, Анна Иоанновна, тайная канцелярия? Пусть приходят. Я здесь не для того, чтобы вписаться в историю. Я здесь, чтобы ее переписать.

Очередной, 157-й томик "Фантастика 2025", содержит в себе законченные и полные циклы фантастических романов российских авторов. Приятного чтения, уважаемый читатель!   Содержание:    БОЯРЫШНЯ: 1. Нина Петровна Ахминеева: Боярышня. Дар ведьмы 2. Нина Петровна Ахминеева: Боярышня. Глава рода 3. Нина Петровна Ахминеева: Боярышня. Глава рода. Продолжение   СОФЬЯ: 1. Нина Петровна Ахминеева: Софья. Другой мир 1 2. Нина Петровна Ахминеева: Софья. Другой Мир 2 3. Нина Петровна Ахминеева: Софья. Другой Мир 3   СВЕТЛЫЕ И ТЁМНЫЕ: 1. Надежда Николаевна Мамаева: Охота за зачетом 2. Надежда Николаевна Мамаева: Черная ведьма в Академии драконов 3. Надежда Николаевна Мамаева: Как избавиться от наследства 4. Надежда Николаевна Мамаева: В военную академию требуется 5. Надежда Николаевна Мамаева: Ты же ведьма! 6. Надежда Николаевна Мамаева: Водные маги жгут 7. Надежда Николаевна Мамаева: Адепты обмену и возврату не подлежат 8. Надежда Николаевна Мамаева: Поймать печать    ТОЛЬКО ХАРДКОР: 1. Валерий Гуров: Кулачник 2. Валерий Гуров: Кулачник 2 3. Валерий Гуров: Кулачник 3 4. Валерий Гуров: Кулачник 4 5. Валерий Гуров: Кулачник 5. Финал   УСТИНЬЯ: 1. Галина Дмитриевна Гончарова: Возвращение 2. Галина Дмитриевна Гончарова: Выбор 3. Галина Дмитриевна Гончарова: Предназначение   ЯДОВИТАЯ: 1. Анна Сергеевна Одувалова: Ядовитая 2. Анна Сергеевна Одувалова: Дерзкая 3. Анна Сергеевна Одувалова: Идеальная        

Очнулся — снег чёрный, тела на площади, вороны рвут плоть… Рязань сожжена. Татарва ушла, но их псы-кипчаки добирают уцелевших. А рядом ребёнок с белыми волосами зовёт меня по имени. Говорит, я — ратник Ратмир, что обещал защитить его родных. Я? Вчера я жил в совсем иной эпохе. Сегодня — голый среди мёртвых, но с чужим телом и чужой памятью. Что делать? Ответ один. Русские не плачут, русские бьются. Я поднял меч, собрал вокруг себя тех, кто уцелел, и впервые понял — моё время теперь здесь. Татары думают, что Русь уже покорена. Они ошибаются. Я здесь не для того, чтобы умереть вместе с Рязанью. Я здесь, чтобы начать освободительную войну.

Матёрый, но правильный авторитет из девяностых погибает. Его сознание переносится в наше время, в тело обычного школьного физрука. Завуч трясет отчётность, родители собачатся в чатах, а «дети» залипают в телефонах и качают права. Но он не привык прогибаться. Только вместо пистолета у него свисток, а вместо верных братков — старшеклассники-недотёпы, которые и отжаться толком не умеют. А еще впереди — областная олимпиада, и если школа ее не выиграет, то ее грозятся закрыть.

Очнулся — кровь на лице, палуба дрожит, пушки молчат. Французы на горизонте.
 На фрегате паника. Капитан-француз приказывает сдаться. А я? Я ветеран. Прошел Великую Отечественную. И у меня один принцип:
 РУССКИЕ НЕ СДАЮТСЯ. Теперь я в 1730-х. Успел поднять бунт на корабле, сохранить честь флага и попасть под военный трибунал. Но я не сломаюсь. Бирон, Анна Иоанновна, тайная канцелярия? Пусть приходят. Я здесь не для того, чтобы вписаться в историю.